Бартоломе де Лас-Касас защитник индейцев - Страница 46

Дано в городе нашем Гранаде в двадцатый день июня от рождения спасителя нашего Иисуса Христа 1500.

Я — король. Я — королева. Хуан де Колома — секретарь».

Бартоломе обнял Алонсо:

— Не бойся, мой мальчик! Есть еще справедливость в Кастилии! Я вымолю ее на коленях у самой королевы. Она милосердна… А вас, — обратился Бартоломе к коррехидору, — вас я прошу лишь об одном: не забирайте сейчас с собой моего пажа, оставьте его дома. Он только недавно перенес тяжкую болезнь, и это может быть гибельным для него!

Коррехидор с сомнением покачал головой:

— Но я не имею права, ваша милость.

— Алонсо, оставь меня!

Когда Алонсо и Хасинте вышли из патио, Бартоломе взял тяжелый кошелек и положил коррехидору в карман камзола:

— Вы небогаты, друг мой, и сделаете мне большое одолжение, взяв этот скромный подарок. Я же прошу вас на два дня дать мне отсрочку. Даю вам слово, я не подведу вас! За два дня я добьюсь отмены указа.

Коррехидор смягчился:

— Вы добры, ваша милость, и не захотите подвести меня, ибо мне грозит гнев моего начальства. Ведь я подневольный человек! Помните, что через три дня из порта Сан-Лукар отходит каравелла с рабами, и ваш паж должен быть там.

— Я не подведу вас. И не позднее чем через два дня привезу приказ о том, что мой паж остается в Севилье!

— Дай вам бог удачи, сеньор, — ответил коррехидор. — Видно, вы крепко привязались к своему индейцу. И то, похож он стал на настоящего кабальеро.

С этими словами коррехидор поклонился и ушел.

В патио вернулся Алонсо. Он был взволнован, но держался спокойно.

— Алонсо, не бойся. Я все переверну в Кастилии, но не отдам тебя!

— Я верю тебе, — ответил Алонсо, — и не боюсь ничего.

Бартоломе приказал оседлать Гермеса.

— Алонсо, — сказал он, уже сидя на лошади, — я сейчас поеду к канонику Бернальдесу, у него большие связи при дворе. И возможно, сегодня же, не заезжая домой, мне придется поехать в Альгамбру, ко двору. Жди меня спокойно!

Алонсо, проводив Бартоломе, присел на край бассейна под старым платаном. Вот здесь впервые он узнал своего верного Фуэго, недовольное ржание которого слышится из конюшни. Фуэго видел, как выводили Гермеса, а его оставили…

К Алонсо подошел старый Нис и положил голову к нему на колени. Алонсо ласково погладил собаку: «И Нис понимает, что у меня тяжело на сердце…»

Потом он вернулся в дом. Вот здесь, в этой комнате, совсем недавно на его руках умер дон Франсиско. И он дал ему клятву никогда не покидать Бартоломе.

Здесь, в этом тихом патио, сколько часов они провели с Бартоломе над книгами. Какой огромный мир открылся перед ним! Как жадно впитывал он в себя все знания и всю мудрость, заключенную в книгах, чтобы потом передать их своим братьям аравакам.

В патио на каменных плитах лежала книга, полученная из Италии. Алонсо поднял ее. Он не знал итальянского языка, но Бартоломе обещал научить его языку Данте и Петрарки.

…Каноник Бернальдес принял горячее участие в попытках Бартоломе добиться отмены приказа об отправке Алонсо в Индию. Ему удалось встретиться с его преосвященством кардиналом Диего де Деса. Но влиятельный кардинал ничего не мог сделать. Надо было ехать в Гранаду.

— Пойми, Бартоломе, — говорил каноник, — ее высочество королева очень разгневана на Адмирала. Она сказала недавно кардиналу: «Кто дал право Колону раздавать моих вассалов кому бы то ни было?» И приказала отправить всех в Индию.

— Но, дорогой сеньор, — сказал Бартоломе, — ведь прошло уже более четырех лет с того дня, как привезли этих индейцев. Так почему же ее высочество королева вспомнила об этом только сейчас?

— Обстоятельства изменились не в пользу Адмирала, — уклончиво ответил каноник. — Мы имеем очень неутешительные известия из Индии. И Адмирал, и его братья — губернаторы — оказались не в силах справиться с колонистами. Начались даже мятежи. Восстал алькальд Эспаньолы Франсиско Ролдан, объединивший вокруг себя разный сброд…

— Позвольте, дядя, неужели тот самый Ролдан, андалузец, который был спутником Адмирала в его плаваниях?

— Да, мой друг, тот самый Ролдан. И этот негодяй посылал в Испанию корабли, набитые индейцами для продажи, несмотря на запрещение Адмирала.

— Открывать новые земли легче, чем управлять ими, — с горечью сказал Бартоломе.

— И вот, — продолжал каноник, — год тому назад, указом от двадцать девятого мая тысяча четыреста девяносто девятого года, дабы устранить жалобы на Адмирала, короли назначили Франсиско де Бобадилья коронным инспектором и теперь посылают его в Индию…

Бартоломе нетерпеливо посмотрел на большие часы.

— Но спеши, мой мальчик, — сказал каноник, — если ты сейчас выедешь из Севильи, то к рассвету попадешь в Гранаду. А рано утром отнеси письмо кардинала донье Хуане де ла Торрес, близкой подруге ее высочества. Она преданный друг Адмирала и устроит тебе свидание с королевой до утреннего приема. Не горячись, будь спокоен, господь бог поможет тебе умилостивить ее высочество. Признаюсь тебе, однако, я мало верю в успех, ибо королева непреклонна в своих решениях…

Но Бартоломе уже не слышал последних слов каноника. Со словами благодарности он схватил письмо, выбежал из дому и, вскочив на Гермеса, помчался по дороге в Гранаду.

У королевы Исабелы Кастильской

Когда к тирану в дом войдет свободный муж,

Он в тот же самый миг становится рабом.

Софокл